Промышленный альпинизм, высотные работы

Они считают, что люди очень редко смотрят вверх. Чаще – себе под ноги или в лучшем случае вперед. Придавленные земными заботами мы и не предполагаем, что где-то там, наверху, трудятся те, для кого высота – не только определенный параметр, а нечто гораздо большее. Промышленных альпинистов, или промальпов я застала прямо за работой, когда они на десятиметровой высоте заделывали межблочные швы на здании «Электросвязи», что на Сухэ-Батора.
Увидев меня, они в какие-то считанные минуты — секунды оказались внизу. — Скажите, эта работа для вас больше как хобби, часть любимого дела или необходимость? Как вообще занялись этим?
Саян: «Несколько лет назад я пришел в туристический клуб «Хамар- Дабан», чтобы заниматься альпинизмом. Наши инструкторы уже в то время занимались высотными работами. Как-то во время сборов в Баргузине нас взяли на покраску вышек. Я попробовал, понял, что вполне смогу этим заниматься. Сначала получалось так, что часто работал за пределами республики, в Иркутской области, а потом стал и здесь находить работу. Я знаю, что двое парней из Улан-Удэ даже организовали фирму по высотным работам в Кемерове и работают сейчас там. Конечно, такая работа есть и здесь, просто тут это еще не очень развито. Мы зарабатываем свой хлеб тем, что, используя только веревки и альпинистское снаряжение, трудимся во всевозможных малодоступных местах, выполняя работы самого широкого профиля — от монтажа кондиционеров и рекламных щитов до мытья окон. И во многих случаях это оказывается гораздо эффективнее, быстрее и дешевле, чем возводить строительные леса, навешивать электролюльки или использовать автовышки.
Нельзя сказать, что это хобби, ведь мы зарабатываем деньги. А с другой стороны, находиться весь день высоко над землей — это просто приятно». — Все-таки что ни говори, но рискуете вы часто… — Да, высота обманчива. Там и порывы ветра ощутимее, и обыкновенный гвоздь забить бывает не так уж легко из-за своей легковесности. Когда ты висишь на высоте и перестегиваешь ремни, ты вроде бы сам себе начальник и бригадир, но надеяться в каких-то критических ситуациях приходится только на себя.
Бывает страшновато работать на подстанциях и ЛЭП. Особенно когда кто-нибудь скажет под руку про недавно убитого током работника. Тьфу-тьфу, за все время работы у нас не было ни одного падения. Несмотря на то, что зрительно мы вроде бы меньше защищены, болтаемся на каких-то веревочках, на самом деле у нас есть реальная система страховки. У тех же люлечников ее нет. Они на высоте чувствуют под собой твердую почву, расслабляются и вследствие этого падают. Падения у них уже как само собой разумеющиеся. Это мы говорим не потому, что хвалим себя, а потому, что так и есть. Вот в аэропорту, слетел вниз не так давно один студент-шабашник. Остался жив, слава богу, зато в больнице пришлось поваляться изрядно. А вообще, у люлечников ведь и подъем на высоту ограничен. Им труднее на своих махинах проникнуть в какие-то труднодоступные места и сделать определенные работы. Андрей: «к словам моего коллеги я лишь добавлю, что у альпинистов эта работа считается престижной. То есть мы, по сути, занимаемся своим любимым, весьма специфическим делом, как бы тренируемся да еще и зарабатываем на этом деньги. Эту работу, конечно, не сравнить с лазанием по скалам. Последнее гораздо труднее. Зато работа дает возможность поддерживать форму. Я знаю, что у нас в городе около 20 промышленных альпинистов, и все они выполняют работу профессионально, без каких-то ЧП. Бывает так, что, кроме нас, какую-то работу просто никто не может выполнить».
Ну что же, теперь, проходя по городу, я буду чаще смотреть вверх. Быть может, я увижу где-нибудь на головокружительной высоте людей, выполняющих не просто нужную, но и красивую работу.

Комментарии запрещены.